Опубликовано: Июль 12, 2010
Дерево в изобразительном искусстве Дерево, как и глина, привлекало к себе внимание человека с незапамятных времен, с того момента, когда он осознал возможность выполнить из дерева необходимые предметы, тем самым подчинив свойства материала собственной воле. Раскопки последних лет в Новгороде дали возможность судить, как широко была распространена художественная обработка дерева на заре нашей государственности. Резьба в виде хитроумно построенной плетенки покрывала столбики, украшавшие древние новгородские постройки. Из дерева же выполнялись модели зданий. Резной в дереве орнамент покрывал многие предметы домашнего обихода человека Древней Руси — ведь Русь была страной дерева, и из дерева делалось многое, начиная от ложки и кончая домом.
Новое русское искусство XVIII —XIX веков внесло свой вклад в искусство художественной обработки дерева. Стоит вспомнить хотя бы русские паркеты и русскую мебель того времени. Однако в поступательном развитии искусства художественной обработки дерева, примерно с начала XIX века, стала отчетливо намечаться определенная дифференциация. Если в «ученом» искусстве роль дерева становилась все ограниченнее, то в крестьянской среде художественная обработка дерева продолжала развиваться. Так, словно следуя процессу конца XVII века, когда иконостасная деревянная резьба вызвала к жизни богатейшую «каменную резь» прославленных памятников стиля «московского барокко», крестьянские избы Поволжья обогатились так называемой корабельной резьбой. Она превращала крестьянскую избу в три окошка в сказочный теремок, снизу доверху убранный всевозможными как растительными, так и геометризованными орнаментальными мотивами. Даже простые ворота, ведшие во двор, превращались в продуманное во всех деталях высокое произведение искусства.
Правда, во второй половине XIX века эта обильная и трудоемкая архитектурная резьба сменилась пропильной, сквозной, обычно подвергающейся по сравнению с предшествующей осуждению из-за своей сухости, графичности и известной эклектичности. Последнее, малоприятное, свойство появилось в связи с почти что официальным псевдорусским стилем, который насаждался во всей России в те годы. Однако, поскольку в крестьянском быту, а также в провинциальной городской ремесленной среде сохранялись старые навыки, то, естественно, тут продолжали изготовляться законченные и совершенные по форме предметы — ковши, скобкари, прялки, рубеля, пряничные доски и т. д., как правило, покрытые разнообразным по форме и различным по технике выполнения орнаментом (описанным в специальной литературе). Законченное совершенство этих изделий из дерева послужило источником вдохновения для художников подмосковного Абрамцева и мастеров окрестных деревень, стремившихся возродить былую славу русского национального искусства. Так, в конце XIX века родилась под руководством Е. Д. Поленовой широко известная абрамцево-кудринская резьба.
В Абрамцеве изготовлялись всевозможные деревянные изделия, покрытые, главным образом, растительным орнаментом. Он напоминал вьющиеся, изгибающиеся побеги, близкие хвое или мху. Такой орнамент либо заполнял определенные места вещи, либо обтекал верхние части предметов. Для такой резьбы особенно хороша липа. Острым ножом наносится задуманный, умело скомпонованный узор, который затем со всех сторон фона подрезается, а острые углы орнамента закругляются. Последующая окраска в естественные коричневатые тона дерева и полировка завершают работу, создавая необходимую законченность произведения. Хорошим примером абрамцево-кудринской резьбы может служить деревянное блюдо В. П. Варноскова. Мастер украсил его край ритмично повторяющимися пальметками, определившими фестонообразные вырезы борта блюда, оставшегося в основном гладким, полированным. Лишь геометрическая розетка в середине центрирует, как бы привязывает к себе бегущий по краям орнамент. Можно было бы привести здесь еще ряд произведений абрамцево-кудринской резьбы, обогатившейся за последнее время многими хорошо выполненными орнаментальными мотивами и усовершенствованными приемами. Однако будет целесообразнее наметить общее художественное направление резьбы по дереву, сопроводив его отдельными советами. Художнику следует задуматься, прежде чем он приступит к резьбе, над целесообразностью своего будущего произведения. Скажем, если он захочет сделать украшенную резьбой (по краям) доску-хлебницу, то это не вызовет возражения. В то же время вряд ли стоит в наше время изготовлять украшенный орнаментом ларец, который когда-то составлял неотъемлемую часть быта состоятельных классов. Наше современное декоративно-прикладное искусство очень часто прибегает к контрастным сопоставлениям даже отдельных частей того или иного предмета. Поэтому сочетание гладкого, хорошо отполированного дерева, наделенного красивой текстурой с резным, благородным по форме и законченности построения орнаментом, всегда пойдет на пользу делу. Узоры старых деревянных резных изделий весьма разнообразны, однако вряд ли уместно новое современное произведение «одевать» в такой убор. Лучше всего задуматься над новыми орнаментальными формами, однако помня о необходимости строить узор в непосредственной связи с качествами самого материала, то есть в данном случае, со свойствами дерева. При изучении старой русской резьбы по дереву легко усмотреть, как в отдельных случаях ее мастера непосредственно переходили от плоского рельефа к более объемным формам, превращавшимся затем в так называемую круглую скульптуру. Этот путь раньше всего сказался в детской игрушке. Как бы ни были примитивны ее фигурки, все же в них в той или иной степени видно стремление передать объемность форм, живость поз и жестов, красоту линий. Естественно, что эти свойства выступают более отчетливо и более полно при обобщенности форм, когда художник сосредоточивает свое внимание на основном замысле, а не на деталях бытового порядка. Изготовление деревянных резных игрушек встречалось раньше повсеместно. В отдельных центрах, как, например, в прежнем Сергиевском пасаде (ныне Загорске) или недалеко расположенном селе Богородском, изготовление игрушки прекратилось в развитой промысел. Особенно прославились произведения села Богородского, выполняемые обычно в простом неокрашенном дереве. Уже в начале нашего столетия здесь стали изготовляться отдельные фигурки людей и животных, которые были не столько игрушками, сколько небольшими декоративными скульптурами. Постепенно это направление начало преобладать. Как в игрушках, так и в статуэтках ясно виден первоначальным призматический (трехгранный) кусок дерева. Мастер, работая ножом, придает ему обобщенную форму либо фигуры человека, либо животного. Крупные порезки хорошо лепят форму, передают характерные черты и жесты. Вместе с тем эти порезки с большой полнотой говорят о свойствах дерева как пластического материала. По скульптуре «Сокольник», выполненной И. К. Стуловым, видно, что это декоративное произведение восходит к конным игрушкам старого Богородского. Однако как скульптура малых форм он значительно декоративнее своего прототипа: его силуэт обострен, заметно возросла роль просветов между отдельными частями фигуры, внимательно проработаны общая пластика форм и ритм линий. В «Козле» М. Ф. Баринова эти же высокие художественные качества небольшой декоративной скульптуры усилены выразительным строем крупных порезок, хорошо передающих податливость дерева при резьбе. Помимо художников, так или иначе связанных с Богородском, в дереве работают и другие скульпторы. Д. Н. Шушкановым выполнена группа небольших фигурок — кабана, антилопы. Художественным достоинством его произведений следует считать великолепно показанную пластику деревянных форм, с которой согласуются характерные особенности животных. Вместе с тем художник не забывает о декоративности своих произведений, что особенно ясно видно в силуэтах животных. Следует отметить, что здесь мы не найдем какой-либо утрировки поз и движения — все естественно и закономерно. По-иному подошли к дереву (самшиту) художники Хотькова А. В. Барашков и Ю. С. Чурилов. Они придали миниатюрным фигуркам тех же животных подчеркнутую декоративность. Последняя сказывается в тщательной проработке отдельных форм общего композиционного построения, наделенных определенной, несколько нарочитой угловатостью, а также в системе декоративных порезок, как бы противопоставленных общей форме фигурок. Все эти приемы свидетельствуют о широких возможностях дерева как хорошего скульптурного материала, в котором скульпторы могут осуществить много высокохудожественных декоративных произведений. Из того же самшита на черноморском курорте Сочи местные художники изготовляют небольшие токарные изделия. И тут дерево способно показать свои незаурядные пластические качества. В туалетных чашечках-лоточках, небольших декоративных вазочках, бусах и т. д. сразу же угадываются свойства материала. Это видно по несколько «припухлой» верхней части горла каждой вазы или туалетного лотка, в мягком по рисунку профиле поясков, тяг и «цоколей» изделий. Можно сделать эти детали более тонкими и острыми по форме, но это нежелательно, потому что даже легкий случайный удар может привести к выщерблинам и непоправимым повреждениям. Токарные формы особенно хорошо передают пластику форм, богатство лепки светотенью как крупных, так и даже весьма мелких деталей. Поэтому работа над рисунком формы, над плавными, не режущими глаз линиями, над ритмическим сопоставлением отдельных деталей должна стоять здесь, как говорится, во главе угла. Старые русские деревянные токарные изделия представляют собой незаурядный материал, где художник может почерпнуть для себя ни один урок как в области композиционного построения вещи и ее детали, так и в трактовке форм дерева. Не менее, если не более, притягателен в художественных деревянных изделиях капо-корешок — нарост на корнях березы. Его по особой рецептуре вымачивают, выпаривают, сушат, а выполненную затем вещь полируют. В результате этих трудоемких процессов получается великолепный, прочный материал, отличающийся богатством естественных узоров древесины и большим количеством оттенков окраски — от темно-золотистого цвета до очень светлого, почти соломенного. Умение художника сказывается в подборе узора дерева, в гармонии колористических оттенков, в безукоризненном столярном мастерстве и в не менее совершенной зеркальной полировке. Разнообразие и красота рисунка древесины при ее янтарно-желтом цвете и полированной поверхности требуют гладких плоскостей, где бы естественный узор капо-корешка (его текстура) обретал бы полную силу. Именно поэтому изделия из капо-корешка, изготовляемые в теперешней Кировской области, отличаются простотой и ясностью форм. Мастера, работающие в этой области, избегают даже самых простых профилировок, так как рисунок древесины неминуемо зрительно разрушит, уничтожит любой профиль, любой поясок, сделает его малозаметным и, следовательно, ненужным. Вследствие этой же причины в изделиях из капо-корешка можно часто встретить закругленные углы или очень просто профилированные выступы Цоколя-основания. Естественно, что названные свойства капо-корешка определили известную ограниченность изготовляемых из него изделий. В большинстве случаев это небольшие коробочки и шкатулки различного назначения. В отдельных произведениях из капо-корешка можно встретить миниатюрные вставки декоративно-сюжетного порядка. Наилучшие результаты дает мамонтовая кость, желтоватый тон которой гармонирует с цветом капо-корешка. В такой вставке, выполняемой также иногда на самшите, особенно важно соблюсти согласованность ее масштаба и узора с рисунком самого капо-корешка. Тогда образуется то высокое художественное единство, которое позволяет считать подобное изделие из дерева по-настоящему драгоценным.
Береста Немалыми декоративными качествами отличается береста. В северных районах нашей страны ее применяют для разнообразных изделий домашнего обихода, главным образом в виде туесов — своего рода берестяных банок). Уже с глубокой древности такие берестяные туеса нередко украшались прорезным ажурным орнаментом, вырезанным по верхнему слою, который покрывал тот или иной предмет. Для большей ясности орнаментальных форм под этот слой часто подкладывалась цветная фольга, что усиливало декоративность произведения. По-видимому, с XVIII века прорезной ажурной берестой стали украшать, наподобие вставок, различные деревянные шкатулки и коробки. Мастерство художника заключается в том, чтобы согласовать масштаб и формы прорезного узора с текстурой самой бересты, покрытой, как известно, небольшими черточками. Так, если слишком сильно увеличить размер листа или цветка, то эти черточки станут чрезмерно заметными и будут вредить общему впечатлению. Именно поэтому мастера прорезной бересты или, как обычно говорят, Шемогодской резьбы (по имени реки Шемогды близ Великого Устюга, где больше всего делались подобные изделия) усложняют цветы и листья геометризованными розетками или иным, часто тисненным орнаментом.
Одной из особенностей растительного узора Шемогодской резьбы по бересте следует считать особый принцип построения орнамента. Обычно ясно видно, откуда вырастает, берет начало сам мотив — декоративная ветка, куда устремлены ее бегущие линии и побеги. Все как будто естественно, несмотря на определенную сказочность растительных элементов. Фигурки животных, формы которых связываются с изгибами орнамента, умело вкомпонованы в листья и цветы. Большую роль играет абрис (силуэт) «пятен» прорезного фона, всегда связанный масштабно и по рисунку с узором. Само построение узора зависит от плавного движения руки с ножом, вырезающей орнамент. Именно поэтому орнаментальные формы прорезной бересты так плавны, так хорошо согласованы друг с другом, так певучи в лучшем смысле этого слова.
От: Bira, -
-
Скрыть комментарии (0)
Похожие темы:
|
