Живопись  >>  Музеи мира по странам  >>  Музеи Юго-Восточной Азии  >>  Музей Северной Суматры. (Jalan Haji Mohammad Joni 51, Medan, Sumatera Utara, Indonesia)

Музей Северной Суматры

(Jalan Haji Mohammad Joni 51, Medan, Sumatera Utara, Indonesia)

Музей истории и культуры Северной Суматры был открыт по распоряжению министра культуры и образования Д. Жоесуфа в апреле 1983 года. Музей располагает постоянно пополняющимися коллекциями деревянных и каменных статуй и различных ремесленных произведений, созданных народами Северной Суматры (каро и тоба батаками, минангкабау). Народ батаков так же делится на различные группы, каждая из которых имеет свой собственный диалект батакского языка и особые традиции в искусстве, ремесле, быту и ритуалах. Батаки Ангкола и Мандайлинг живут в южной части Северной Суматры. Тоба батаки – самая многочисленная группа, живут вдоль побережья озера Тоба и в столице Северной Суматры в городе Медан. На самом севере живут группы Пакпак, Каро и Сималунгун.

 

В музее более семи тысяч различных экспонатов, относящихся к археологии, народному искусству, биологии, этнографии, геологии Северной Суматры.

 
Плакат на входе в залы экспозиции музея с изображениями молодоженов в традиционных костюмах народов Северной Суматры

 

Отельный зал музея посвящен истории Ислама на Северной Суматре. Ислам распространялся изначально благодаря арабским купцам. Одной из красивейших по архитектуре мечетей на Северной Суматре является мечеть Азизи в деревне Танжунг Пура, построенная в начале двадцатого столетия. Если не каждый турист найдет время доехать до этой деревеньки, то у всех, остановившихся в Медане, есть возможность увидеть прекрасный макет волшебной архитектуры, словно бы возникшей из сказок «1001 ночи».

 

 

Макет мечети Азизи в деревне Танжунг Пура
 
В макете мечети мастерски переданы архитектурные пропорции и декор фасадов. Архитектурный стиль этой мечети, как и многих других мечетей Суматры, сочетает в себе элементы индийской и ближневосточной архитектуры. Внутреннее пространство молельного зала рассчитано примерно на две тысячи человек, высота главного минарета больше шестидесяти метров.  Крыльцо и патио мечети оформлены колоннами и арками, украшенными типичными образцами ближневосточной каллиграфии, сложными геометрическими и растительными орнаментами в мавританском стиле.

 

Задолго до прихода Ислама на земли Северной Суматры здесь царили анимистические верования и пришедший с Индии и Шри-Ланки индуизм и буддизм. С VII по XI век Суматра находилась под влиянием крупной морской империи Шри Виджая, столицей которой был город Палембанг. В Палембанг поступали товары со всей Индонезии, с других государств Юго-Восточной Азии.

 
Статуя Шивы Махадевы. X век. Кота Тегал. Ява

 

В коллекции музея представлена большая коллекция индуистской и буддийской скульптуры периода господства Шривиджаи, как привозной с Явы, так и найденной здесь же на Суматре в ходе многочисленных раскопок. Изображение Шивы Махадевы, Шивы в образе Великого Бога разрушителя-трансформатора мира, выполнено явно под влиянием искусства Индии того времени, выразительно и индивидуально трактованы черты лица, волевого, сильного, полного сосредоточенности и вдохновения.

 

Часть зала, посвященного истории периода Шривиджаи, отведена для экспонатов с раскопок в провинции Паданг Лавас, в центральной части Северной Суматры. Поистине обширной была территория, на которой велись раскопки вокруг чанди Бахал (район Портиби), более полутора тысяч (!) километров, то есть на всем протяжении заброшенных земель, где в IX –X веках находилось сильное самостоятельное королевство Паданг Лавас, входившее в империю Шривиджаи. Королевство Паданг Лавас, благодаря своему удобному расположению на границе между Севером и Югом Суматры, пользовалось выгодами от международной торговли, развивало индуистскую и буддийскую культуру.

 

В ходе раскопок и изучения археологии и истории королевства Паданг Лавас были обнаружены древние индуистские храмы. Возможно, храмы были так же связаны с культом огня, чанди в форме башен напоминают знаменитые башни королевства Чампа, находившегося на территории современного юга Вьетнама и частично

 

Камбоджи. Скорее всего, религия в королевстве Паданг Лавас была близка к чамским культам, объединявшим  шиваизм и древний культ огня. Так же, как и в чамских архитектурных храмовых ансамблях, в компелксе Чанди Бахал в Паданг Лавас культовая территория состояла из трех храмов-чанди, одного рядом со входом, другого чуть поменьше и большого чанди с ведущей к его входу лестницей. Разница лишь в том, что храмы в комплексе

 

Бахал расположены на весьма отдаленном друг от друга расстоянии, почти в полукилометре, тогда как чамские «каланы» башни расположены на небольшом расстоянии друг от друга, как правило, на возвышенности, на холме. Вообще же, разные чанди были найдены археологами в диапазоне полутора тысяч километров, найдены так же ремесленные мастерские, произведения скульптуры, детали архитектуры.

 

 
Изображение чанди Бахал в Паданг Лавас.

 

В период, когда на остров Ява пришли голландские колонизаторы, ступенчатое венчание башни чанди Бахал было заменено на «ротонду», похожую на подкупольную часть голландских протестантских церквей в неоклассическом стиле.

 

На территории Северной Суматры проживает и большое количество китайцев, многие из которых живут в этих землях из поколения в поколение с XVIII века. Еще в эпоху Шри Виджаи, когда здесь процветал буддизм, китайцы, идущие в Шри-Ланку или в Индию на поклонение буддийским священным реликвиям и за глубокими знаниями буддийской философии, останавливались на Суматре, чтобы подготовиться к дальнейшему походу. Когда на земли Суматры пришли торговцы с Ближнего Востока и активно проповедовали мусульманскую веру, китайцы все равно нашли свою нишу в новом обществе, занимаясь очень выгодной торговлей. Позже, когда англичане прочно обосновались на территории Явы и Малайского полуострова, китайцы воспользовались благоприятной для них ситуацией, и пока местное население бунтовало, а европейцы (голландцы и англичане) погрязали в спорах и конфликтах за раздел сфер влияния, китайцы вели бойкую торговлю. Тогда для китайских торговцев были «золотые времена», и именно в XIX веке сформировались сильные китайские семейные кланы и целые общины, китайские кварталы и даже тайные общества. По всей Суматре так же, как на Малайском полуострове, возникли крупные китайские поселения. В одном из залов музея представлена наглядная реконструкция жизни Северной Суматры в XIX веке.  
 

 

Китаец в аптечной лавке. Реконструкция жизни XIX века

 

Китайцы были успешными торговцами, они везли изысканный фарфор, ценные медикаменты, косметические средства, ароматные чаи и прекрасные ткани. Китайцев почитали и уважали, хотя и побаивались, как европейские колонизаторы, так и местные жители. О жизни китайцев ходили слухи, их религиозные взгляды казались странными и экзотическими, а об их искусстве врачевания знали все и восхищались, больные и раненые в боях европейцы и местные жители непременно обращались к китайским докторам. С помощью зелий из разных трав и чудодейственных настоек, китайские врачи могли исцелять болезни, в те времена считавшиеся неизлечимыми. Во многом поэтому, даже в самые напряженные времена, китайцы пользовались благами предоставляемой им независимости и свободного права на торговлю на территории Индонезийского архипелага и Малайского полуострова. До сих пор китайская община на Суматре весьма сильна и влиятельна, среди китайцев немало выдающихся врачей, спортсменов,  успешных предпринимателей.

 
Модель жилища народа минангкабау

 

В коллекции музея представлены модели жилищ разных народов Индонезии. Например, модель жилища народа минангкабау. С первого же взгляда легко узнать, что это дом именно народа минангкабау, так как края крыш украшены вырезанными из дерева головами быка. Бык считается священным животным у народа минангкабау. Это связано с культом быка, как основного животного, используемого и для сельскохозяйственных работ, и для питания. Кроме того, существует легенда о том, что бык помог завоевать народу независимость. Когда яванцы пришли завоевывать земли Суматры, миролюбивые минангкабау не захотели воевать, а предложили яванцам вместо битвы устроить состязание быков. Яванцы выбрали самого крупного и яростного быка, самого сильного и мощного, больше и сильнее которого трудно было бы отыскать во всем мире. Они были уверенны в своей победе. А минангкабау взяли молодого теленка, которого несколько дней держали отдельно от матери. Конечно, появление на арене маленького телёнка вызвало смех яванцев, но не надолго: когда вышел откормленный яванский бык, телёнок принял было его за мать и в поисках молока залез под массивное брюхо быка. Но не найдя там молока, голодный теленок яростно продырявил брюхо гиганту. Народ в восторге закричал: «Минанг кабау!», «Минанг кабау!», что в переводе значило: «Победил наш бык!». Так и закрепилось это имя за смелым и хитрым, независимым и гордым народом. В наши дни минангкабау так же, как и в древности, украшают жилища головами быков, изготовляют статуэтки быков и используют их изображения в орнаментах на тканях и резьбе по дереву.

 

Один из самых многочисленных и древних народов Северной Суматры – это, бесспорно, батаки. В архитектуре здания музея много элементов, заимствованных из традиционной батакской архитектуры.

 

Традиционные дома батаков весьма необычны с точки зрения архитектуры, композиционно-пространственного решения, декорирования и символики архитектурных элементов. Большой дом батаков носит традиционное название «джабу», и рассчитан на восемь, а иногда и на двенадцать семей одного клана. Дома чаще всего ориентированы с востока на запад. В доме есть отдельная зала, где собираются члены большой семьи и обсуждают насущные вопросы, существует так же специальное помещение для детей.

 

Часто на территории, где живет крупная батакская община, существует три основных здания: бале (общинный дом, где собираются для общения и совершения обрядов), румах (жилой дом), сопо (амбар для риса).

 

Детали архитектуры украшаются у батаков цветочными или геометрическими орнаментами, служащими оберегами, а не простым декором.

 

 
Крестообразные орнаменты, тянущиеся вдоль фриза или опоясывающие нижний уровень фасада, связаны с солярной символикой, а треугольные и волнообразные орнаменты символизируют водную стихию. Таким образом, орнаментальная композиция служит воплощением связи Верхнего мира с Нижним миром и является оберегом от неудач и бедности. На гармонию Неба и Земли указывает так же встречающийся практически во всех традиционных культурах вариант мотива круга, вписанного в квадрат.

 

 

 
Сочетание в орнаменте трех традиционных цветов так же указывает нам на то, что орнамент являет собой идею о единстве трех миров шаманского Космоса. Белый цвет символизирует Верхний мир, чистоту, возвышенную духовность, созерцательность, мудрость. Красный цвет – это кровь, полнота бытия, круговращение рождений и смертей, творящееся в сфере Среднего мира, населенного людьми. Черный цвет – водная стихия, почва, Нижний мир, где царит Нага Падоха, гигантская змея, покоящаяся на дне Мирового Океана и способная вызывать цунами, штормы, землетрясения, карая людей за грехи или небрежное отношение к традициям и ритуалам.

 

Упоминания о земле гордых и воинственных батаков есть у Марко Поло, причалившего к берегам Северной Суматры в конце XIII века. Богатство мифологии и традиционных религиозных верований батаков отражено в произведениях искусств и ремесел, в строительстве жилищ, в орнаментах и в костюмах. До принятия христианства (как правило, протестантизма) или ислама религиозно-философская картина мира батаков формировалась на основе слияния древних анимистических верований (вера в духов предков и духов природы) с индуистскими культами, занесенными на остров Суматра в эпоху Шривиджаи. В соответствии с представлениями батаков, Вселенная разделена на три уровня: верхний мир «Бануа Гинджанг», серединный мир, где живут люди и животные (Бануа Тонга) и нижний мир, где обитают опасные злые силы (Бануа Тору). Гармония во Вселенной зависит от того, насколько успешным будет взаимодействие между этими мирами. Большую роль в поддержании гармонии играет человек. Ведь именно срединный мир, где обитает человек, является связующим звеном, мостиком между, условно говоря, богами и демонами, добром и злом. Человеку и обществу в целом необходимо подавлять пороки и зло, культивировать добро и соблюдать необходимые ритуалы, тогда можно поддержать равновесие во вселенной и продлить жизнь всего мира. Духи земли и воды, обитающие в нижнем мире, могут наносить ущерб, если их не задабривать и не совершать нужные ритуалы в их честь. Плодородие земли и благополучие общины напрямую зависит от «настроения» богов и духов. И чтобы у них настроение было хорошее, человек должен соответственно вести себя правильно и не забывать традиции предков. У батаков есть своего рода «святая Троица» - три божества, которые почитались батаками как священное единство, состоящее из трех ипостасей Батара Гуру, Сорипада, Мангалабулан. Это три сына верховного бога Муладжади

 

На Болон, осуществляющие покровительство трем мирам и вместе составляющие неразрывное единство. Батара Гуру в ответе за возникновение и формирование мира, он покровитель знаний, учителей, искусства и культуры, он связан с верхним миром, недаром в обществе батаков очень почитаются учителя, ремесленники и представители творческих профессий. Сорипада покровительствует срединному миру. Он, подобно Вишну в индуизме, поддерживает гармонию в мире, не дает миру исчезнуть, хранит баланс между созидательными и разрушительными силами. Мангалабулан покровитель нижнего мира, он несет свет в мир и успокаивает гнев злых духов, утихомиривает разрушительные силы в природе. В то же время, бандиты, пираты и всяческие преступники считают Мангалабулана своим покровителем, он дает воровскую удачу. Таким образом, боги не всегда покровительствуют исключительно добру и праведности, они не выступают на стороне добра или зла, а хранят священное равновесие между добром и злом, что является залогом продолжения жизни мира и существования в нем людей, природы и духов.

 
Статуя из дерева в виде духа предка для хранения лекарств шамана

 

Традиционная медицина батаков базируется на знаниях лекаря-шамана, одного из наиболее почитаемых членов батакской общины, знающего древние манускрипты, написанные на специальном «шаманском» старобатакском языке. Этот язык «жреческих книг» неведом обычным батакам, а знаком лишь посвященным шаманам-лекарям. В книгах жрецов сказано, какие травы использовать для приготовления снадобий, мазей, настоек, целебных чаев. Шаманские традиции у батаков, как правило, передаются по наследству, но бывают и случаи, когда по «велению духов» в шаманы посвящают. Предков шаманов изображают с большой головой – символом их больших знаний. Изображения предков шаманов носят не только культовый, но и утилитарный характер, внутри таких статуэток шаман хранит приготовленные снадобья, тем самым увеличивая их целебную магическую силу.

 

Большую роль в мифологии, в традиционных верованиях, в изобразительном искусстве и повседневной жизни батаков играет маленькая домовая ящерка гекко. По-ночам, если вам удастся заночевать в батакском доме, вас непременно будет убаюкивать монотонное бормотание, словно бы какую-то волшебную мантру повторяющее два вполне членораздельных слога человеческой речи «гек-ко», «гек-ко», «гек-ко»… Это «поет» небольшое существо, домовая ящерица, разные виды которой так или иначе сопровождают повсюду тех, кто путешествует в тропических странах. На Северной Суматре этих существ особенно много. Будто они понимают, что здесь пользуются особым почитанием, как коровы в Индии. Ящерицы считаются священными существами. По одной из многочисленных версий мифа о сотворении мира и о первой супружеской паре, мужем Деак Паруджар (дочери Бога Муладжади, посланной на землю) был сын Мангалабулана, первоначально имевший туловище ящерицы, а потом, только по воле бога Муладжади, приобретший человеческое тело. Ящерица считается помощницей шаманов и лекарей, ей ведомы тайны всех трех миров. Она знает тайны Нижнего мира, ведь гекко в большом количестве плодятся после дождей и тесно связаны со стихией воды. Ей ведомы тайны людей, она пристально следит за всем, что происходит в их домах. Она может незаметно появляться и исчезать, залезать на высокие деревья и крыши домов, она повторяет свои «мантры», словно бы колдуя, передавая людям волю Небес на языке, понятном лишь шаманам.

 

Ящериц часто изображают на резных окладах для жреческих книг, на деревянных панно в домах, на дверях амбаров, в общем орнаменте различных архитектурных элементов. В мифологии батаков есть божество по имени Бораспати Ни Тано, его воплощением считается ящерица-гекко. Бораспати Ни Тано приносит плодородие полям, процветание батакским семьям и мирную жизнь деревенской общине. Имя «Бораспати» пришло из санскрита, возможно, в его культе есть отголоски древних индуистских влияний, но сам образ божества исконно батакский. Бораспати, как бог-покровитель плодородия земли, дружен с богом воды Хаара Санианг Бору. В разных версиях батакских мифов о богах и духах плодородия, ящерица то выступает в качестве воплощения самого божества воды или земли, то служит в качестве посланника богов, то выступает в роли заступницы за людей перед богами. Гекко способно передавать людям волю богов, а богам – передавать просьбы людей, их мольбы о дожде и хорошем урожае, о здоровье и благополучии.
 

 

Изображения гекко, солярных символов и «древ Жизни» на резных панно современной работы 

 

 

Весьма интересно с точки зрения символики панно, на котором изображена пара гекко вокруг октаграммы. Практически во всех мистических традициях мира октаграмма, вписанная в круг, всегда считалась символом возрождения, вечной жизни, бесконечности, мировой гармонии Космоса. Пара гекко выступает в качестве хранителей священной тайны вечной жизни, продолжения рода, плодородия, непрерывной последовательности рождений живых существ. Симметрично по бокам от гекко – древа Жизни, и люди, тянущиеся к его заветным плодам.  

 

Батаки считают, что у каждого природного явления есть свой бог-дух. Например, Раджа Индаинда – бог грома, посланник  верховного бога, следящий за происходящим в мире людей и предупреждающим людей о том, чтобы они вели  себя достойно. У каждой общины батаков есть свои верования в местных духов (хунту), духов зла (иблис) и духов предков (ненек мойянг).  Традиционные верования батаков носят обобщающий термин Малим. Наиболее националистически настроенные батаки не согласны с названием «верования» относительно своих религиозных взглядов, они считают, что Малим такая же монотеистическая религия (они верят в верховного Бога по имени Муладжади Наболон), как ислам или христианство. Хотя многие батаки сейчас христиане или мусульмане, все равно в их жизни, особенно на селе, большую роль играют древние анимистические ритуалы поклонения духам природы и вера в духов предков. Название «малим» возникло в 1883 году, когда племенная батакская знать объединилась против голландских колонизаторов и ревностно отстаивала независимость, национальную и религиозную батакскую  идентичность. Пармалим – приверженцы исключительно веры предков, не принявшие ни христианство, ни ислам, ревностно хранят вековые традиции, их духовный лидер в наши дни – Раджа Найпоспос.

 

 
Ритуальный столб батаков

Синга – персонаж мифологии батаков, представляющий собой синкретичное существо, частично человека, частично – быка, крокодила и ящерицу одновременно.  Вообще же, имя «синга» переводится с санскрита как «лев». Но у батаков он не символизирует льва, и поэтому не совсем ясно, почему же этого персонажа так назвали. Может быть, потому что он «царь духов», так же как лев – «царь зверей»…

 

Синга часто изображается на ритуальных столбах у батаков. Такие столбы возводятся для того, чтобы попросить что-нибудь у духов или же чтобы задобрить духов в случае каких-либо катаклизм, например в период засухи, когда неурожай, когда кто-то из членов общины умер при несчастном случае или когда женщина страдает бесплодием. Столб, представленный на фотографии, увенчивает огромная фигура Синга, а в нижней части столба – человеческая фигура, по-обезьяньи обхватившая столб руками и ногами, с запрокинутым вверх лицом с искаженной горем гримасой. Такие столбы делали шаманы по просьбе матерей, у которых умер младенец. А это случалось в годы войн и засух нередко. Шаман-лекарь, один из наиболее почитаемых старейшин рода, называемый по-батакски датук, что в переводе значит «прародитель», делал этот столб, чтобы в него могла войти душа умершего младенца под названием «бэгу», которая должна была стать своего рода духом-хранителем местности. Душа мертворожденного ребенка или умершего младенца может попросить у «царя духов» Синга, чтобы тот дал другой душе шанс родиться в лоне женщины, скорбящей о потерянном ребенке. Фигурка, служившая вместилищем «бэгу», изображена цепляющейся за изображения фаллической формы, в мольбе, обращенной к Синга, с просьбой о рождении нового здорового малыша.

 

 

Изображение синга на сделанном из рога хранилище для пепла усопших, которое называется «сахан». Синга, повелитель духов предков, держит в лапах душу усопшего, чтобы перенести её в мир мертвых

 

Изображается синга как странное существо с длинным носом и глазами навыкате. Фигуру синга часто можно увидеть на шаманских жезлах, на резных колоннах в декорации жилых или хозяйственных помещений. Образ синга появляется очень часто в деревянных рельефах, венчающих входные ворота или двери жилищ и храмов, в том числе, как ни странно, протестантских батакских церквей. Этот тип декора так и называется сингамугам. Синга вносит особые яркие нотки в архитектуру церквей, выдержанных в голландском стиле с ровными гладкими стенами, минимумом декоративных архитектурных элементов и с острыми, как иголка, шпилями, пронизывающими небо над Суматрой, словно бы это небо над Амстердамом.


 
Батакский улос. Начало XX века

В коллекции музея одними из ценнейших экспонатов являются традиционные шали тоба батаков под названием улос. Это не только важнейший элемент национального костюма, улос – символ сотворения мира людей. В мифологии батаков есть легенда о ласточке – страннице, ведающей все, что творится во всех трех мирах. Ей ведомы тайны духов предков, секреты людей и замыслы богов. Однажды Муладжади на Балон попросил ласточку отправить лодонг (бамбуковый непромокаемый мешок) с семенами своей дочери Бору Деак Паруджар, живущей на земле. Прибыв на землю к дочери божества, ласточка попросила её соткать улос, прекрасный церемониальный текстиль, обычно обматываемый вокруг торса или перекидываемый через плечо. После того, как она сделала это, птица попросила её открыть мешок. Когда Бору Деак Паруджар открыла лодонг – бамбуковый мешок, то оттуда вышел прекрасный молодой (и холостой!) мужчина Туан Мулана. Девушка влюбилась в него и поняла замысел своего отца, приславшего ей прекрасного жениха. Девушка была бессмертной, ведь она дочь божества. Но если она влюбилась в смертного мужчину, значит, и она тоже будет смертной. Она знала об этом, и предпочла любовь бессмертию, выйдя замуж на прекрасного юношу. У них появились дети – они стали прародителями народа батаков. И сейчас невесты ткут для себя и для женихов свадебный улос – символ благополучия семейной жизни и продолжения рода. В коллекции музея собраны улосы из разных деревень, как современной работы, так и старинные – XVIII – XIX веков.
 

 

Батакский улос. Начало XX века

Часть коллекции посвящена борьбе батаков против иноземных завоевателей. В каждом городе или селе на Суматре, обязательно встретится вам улица, школа или парк имени Сисингамангараджа, и на вопрос, «кто это такой», местный житель с гордостью расскажет о подвигах героя во имя свободы и чести батаков. Сисингамангараджа – титул-имя, которое носили почти все короли батаков. Возникновение имени Сисингамангараджа овеяно множеством легенд. Первым, кто стал носить титул Сисингамангараджа, стал король Мангхунтал в XVI веке. В те времена была традиция, когда юноша царских кровей, прежде, чем стать полноправным королем, должен был уходить в дальние походы, к лесам и озерам, общаться с шаманами, с простым народом, чтобы познавать тайны мира, людей, природы, чтобы получать от лекарей и шаманов древние знания. Эти походы могли длиться два или даже пять лет. Так, будучи уже женатым, принц Бона Нионан покинул семью и отправился странствовать. Он ходил по лесам, жил как отшельник. Когда после двух долгих лет он вернулся во дворец, то обнаружил свою жену беременной, что, конечно, вызывало осуждение общественности и насмешки над молодым королем. Однажды, опечаленный король увидел сон, в котором всеведущий дух сказал ему, что этот ребенок от самого духа верховного мира Гуру Батара, который явился на землю в виде луча света и вошел в тело жены короля, пока она принимала ванную. Король передал послание духа своему народу, который осознал, что жена не изменяла королю, а будущий ребенок – посланник самого Батара Гуру. Женщина была беременна целых девятнадцать месяцев, а когда пришло время рожать, то земля сотрясалась и гром неистовствовал.  Духи предков и природы бурно выражали радость по поводу рождения сына Батара Гуру от земной королевы батаков. Ребенку дали имя Мангхунтал, что можно перевести как «разрушительное землетрясение духов природы».  Как и все свои предшественники, Мангхунтал отправился в священный поход за магическими знаниями и силой, чтобы получить признание и титул короля. В 1540 году Мангхунтал вернулся и стал королем. Ему был дан титул «сисингамангараджа», этот титул можно перевести как «великий правитель» (манга раджа – суматранский вариант индийского титула «махараджа»), «которого благословил синга», то есть божество, повелитель духов предков. Таким образом, титул «сисингамангараджа» наделял своего обладателя двойной ответственностью – за управление политической и духовной жизнью народа, каждый король батаков был одновременно и главным священником. В дальнейшем, этот титул присваивался каждому последующему королю батаков, а в легендах и эпосах батаков «Сисингамангараджа» часто является собирательным образом благородного и самоотверженного, отважного, наделенного сверхъестественной силой, мудрого и великодушного правителя и покровителя народа. Историю батаков часто бывает весьма трудно проследить и изучить, базируясь на легендах, эпосах и исторических преданиях, потому, что очень редко указывается, какой именно по счету «Сисингамангараджа» совершал те или иные подвиги.
 

 

 

Одним из наиболее выдающихся периодов в истории батаков был период борьбы против голландской колонизации. Наиболее ожесточенные столкновения и накал национально-освободительной борьбы приходился на время правления последнего «сисингамангараджа» батаков – Сисингамангараджа XII (1845 – 1907).  Он взошел на трон в 1876 году. Через два года после своей коронации, Сисингамангараджа XII провел специальную религиозную церемонию, сообщив «волю духов предков», которые очень бы хотели, чтобы батаки самоотверженно и вдохновенно сражались против незваных голландских гостей.  С этого момента и началась кровопролитная борьба, в ходе которой обе стороны потеряли много сил и жизней. Борьба шла с попеременным успехом. Голландцы жестоко подавляли национально-освободительное движение, убивая каждого батака, последователя воинственного короля. А последователями Сисингамангараджа были почти все батаки. То есть, голландцы можно сказать устроили настоящий геноцид батаков, поджигали целые деревни и забирали весь урожай, оставляя население умирать голодной смертью. Это, конечно, не останавливало борьбу, а наоборот, ожесточало и усиливало сопротивление. Сами батаки традиционной считали главной чертой своего менталитета упрямство, прямоту и бесстрашие. Эти качества только обострились в период непримиримой борьбы и были всецело обращены против голландцев. В 1904 году голландские войска под командованием лейтенанта Готфрида Конрада Эрнста ван Даалена атаковали обширные территории вокруг озера Тоба, священного озера для батаков. Большая часть войск Сисингамангараджи была брошена на борьбу с голландцами в районе озера Тоба. В ходе знаменитой битвы при отеле Сиантар, где были атакованы элитные подразделения голландских войск и были убиты многие голландские офицеры, было прорвано окружение голландцев, и началась крупномасштабная война за территории вокруг озера Тоба, длившаяся в течение трех лет. В конечном счете, в местечке Пак-пак голландские войска под руководством капитана Ханса Кристоффеля одержали верх над измотанным батакским войском, и Сисингамангараджа героически погиб вместе со своей семьей, сражавшейся до последней капли крови. В 1961 году Сисингамангараджа XII был провозглашен национальным героем Индонезии в борьбе за свободу, ему присвоен посмертный титул «Пахлаван Перджуанган Кемердекаан» («Герой, погибший за Свободу»).
 

 

Изображение Сисингамангараджа XII в рельефе на фасаде музея

Батаки верят, что на самом деле Сисингамангараджа XII, как и другие короли, носившие до него этот титул, был бессмертным, точнее, как считается, ни один батакский король не мог умереть насильственной смертью. Короли не умирали – они просто уходили в мир духов. Героический король погиб не от руки врага. Никто не мог бы убить Сисингамангараджу. Ни пуля, ни штык не мог ранить короля, кровь его не протекала, плоть не поддавалась никаким ранам. Но было на нем особое заклятие – прикоснувшись к крови своих детей, король терял свое право на бессмертие, духи забирали непобедимость короля, если он не мог сдержать свою скорбь. Голландцы узнали об этом, и хитростью решили победить непобедимого короля. Они украли дочку короля, жестоко изрезали тело девушки, а потом положили к жилищу короля израненную, истекающую кровью, умирающую дочку. Увидев страдания дочери, испускавшей последние вздохи, король не сдержал своих отцовских чувств, обнял в отчаянии окровавленное тело, тщетно пытаясь спасти девушку, зовя лекарей, чтоб те приготовили целебные снадобья. Но было уже поздно, девушка умерла. Погруженный в скорбь отец, только простившись с дочерью, тут же осознал коварный замысел врагов. Он был весь в крови собственной дочери, он потерял не только свою любимую дочь, но и своё бессмертие, столь нужное сейчас его народу. Он стал смертным. Тут же голландцы коварно атаковали его и убили…

 

Легенда гласит о героизме, о древнем заклятии духов, о том, что и великому герою и бессмертному королю не чужды обычные человеческие эмоции, сильные чувства привязанности к детям. На этот трагический сюжет были написаны пьесы, сейчас это наиболее популярная тема для театральных представлений, для народных драматических постановок. Опера «Сисингамангараджа XII» является в наши дни одним из лучших шедевров индонезийской драматургии.

 

Внешние фасады музея Северной Суматры украшены изящными рельефами, с изображениями героев легенд и сказок, с жанровыми сценками из повседневной жизни народа, с изображениями изумительных по красоте суматранских пейзажей.

 

 

Жизнь в традиционной деревне минангкабау
 
Музейная экспозиция даёт обширные знания об истории и традициях народов Северной Суматры, о верованиях и быте народа, о прекрасных легендах и сказаниях. После посещения музея у туристов остается ощущение, что они посетили давно знакомых добрых друзей, вежливые и общительные сотрудники музея всегда рады ответить на любые вопросы и поделиться традиционным для Суматры гостеприимством и радостью общения.